Король в какой-то депрессии (дурак ><, поэтому я дарю ему вот это:
Драббл без названия
Пэйринг: Ямамото/Гокудера
Жанр: флафф, самый флаффный флафф. Душа просила!
Рейтинг: PG-13
КнопочкоКомната большая, просторная, с высоким потолком, выдержанная в коричневато-зеленых тонах, обставлена дорогой антикварной мебелью эпохи Ренессанса. Большой комод у левой стены, напротив него зеркало в человеческий рост одетое в причудливую резную раму из бронзы, на полу персидский бежево-бардовый ковер, такой внушает уважение к хозяевам и создает иллюзию теплоты. Люстра из хрусталя, массивная, но от этого не менее элегантная, с позолоченными ангелами, ее света вполне достаточно, чтобы осветить всю комнату целиком.
Но сейчас комнату освещают лишь звезды, что светят в арочные незашторенные окна да свечи, расставленные по полу всей комнаты. От них и исходит этот нежный терпко-сладкий аромат цветов и фруктов, что распространился по всей комнате и пропитал собой каждую вещь.
В комнате тепло, очень тепло, хотя огонь в камине потух уже с час назад. Разморенный теплотой и совершенно сонный, Гокудера ворочается на белых шелковых простынях. Тело еще охвачено истомой только что пережитого оргазма, и внутренний жар еще не потух. Мерцающий в неверном свете ярко горящих точек шелк приятно холодит горячую и нежную кожу. Гокудера перекатывается на спину и замирает, раскинув руки в стороны. Ему очень, очень хорошо. Все-таки Ямамото умеет делать приятные и неожиданные подарки.
Ямамото выходит из душа, закрывает за собой резную дверь и замирает, любуясь красотой представшей пред ним картины: Хаято спит, раскинувшись почти во всю ширину кровати, сквозь полупрозрачный балдахин виден каждый изгиб идеального, словно выточенного из мрамора тела, рот чуть приоткрыт, лицо спокойное и счастливое. На полу у кровати кучей свалено покрывало, под которым он спал пока не пришел Ямамото и не вернул его в реальный мир, вырвав поцелуем из объятий Морфея.
Хаято был нежен. Обычно дерзкий, порывистый, не умеющий контролировать свои эмоции и изображающий недотрогу, этой ночью он сам крепко прижимался к Ямамото, обнимал его ногами за талию, не давая отстранится, дарил одуряюще сладкие поцелуи, царапал спину ноготками и ласкался словно брошенный котенок. Ямамото пол ночи не мог оторваться от пьяняще-податливого тела, от чуть обветренных, но нежных и мягких губ, он впитывал стоны Хаято, вслушивался в его неразборчивый шепот, вдыхал полной грудью его особенный запах.
Определено, сюрприз удался. А ведь он мчался сюда по шоссе, не обращая внимания на дорожные знаки, превышая все разумные скорости, боясь, что по приезде найдет гневную записку, исписанную размашистым каллиграфическим почерком. Но нет, Хаято никуда не ушел, только разделся и уснул на большой кровати с резными столбиками.
Ямамото улыбнулся и шагнул к кровати, подымая покрывало. Лег рядом со спящим любовником, обнял его и прижал к себе, укрыв обоих покрывалом.
Идеальный вечер. Идеальный подарок. И идеальная ситуация, чтобы переубедить упрямого итальянца, что День Святого Валентина вовсе не пустяк.